О. Бундур ШАГ-ВПЕРЁД

121

Я писал стихи, и у меня в советские годы выходили книжечки, обидно прозванная « лапшой » – тонкие, в мягкой обложке. К счастью, тогда ещё не было широко разошедшегося фразеологизма «вешать лапшу на уши». Но это было так давно. Сейчас писателей, обеспечивающих себя литературным трудом (не считая сценаристов сериалов) мало. Ну, вот Дарья Донцова как - то упоминалась в списках среди миллионеров. Долларовых. Тем не менее, несмотря на мизерную оплата труда, в писательство стремятся десятки, сотни молодых и не очень авторов. И слава Богу! Значит, какой - то престиж у писателей ещё сохранился. Но быть профессиональным писателем очень проблемно. Нет закона о писателях, нет внятного определения, кто писатель, а кто графоман. Нет настоящего, со всеми нюансами закона о плагиате. Сейчас за свой счёт (к сожалению, не только за свой счёт) наиздавали бездну литературы и читателю ориентироваться в этом море невозможно, и хлама и макулатуры много, а, как мы говорили, института критики нет. Конечно, время расставит всё по своим местам, но это потом… Так вот, коль нет закона о писателях, то писатель не защищён и не поддерживается. Вы электрика и пр. приглашаете к себе, а потом оплачиваете его работу. Иначе он не придёт. Это официально и законно. А, если приглашаете писателя на встречу? Как быть с писателем? Это его работа – встреча с читателями. И писатель оказывается в дурацком положении: просителя. Унизительное положение. Живя в Кандалакше я сорок два года ходил на встречи в школы, в библиотеки, в садики за интерес, не за деньги. Провёл сотни встреч… Сейчас, в Петербурге вроде всё нормально, за встречи вручают гонорары, но это не официально, на каких - то непонятных условиях… Но, если бы и не платили, я всё равно ходил бы и в библиотеки, и в школы, и на другие площадки. Это же моя работа теперь. Поскольку мы закончили предыдущую главу слушателями, то и продолжим о них, о слушателях . Вы не можете представить, сколько встреч у меня было за долгие годы писательской работы. Со школьниками, дошколятами. Со взрослыми, к сожалению, мало. Не по моей вине. Дети слились в один сплошной, бесконечный ряд лиц. И из него выплывает вдруг, как бы высвечивается в памяти какой - либо класс, или часть зрительного зала, или небольшой зальчик библиотеки, обставленный книжными стеллажами. Дети тех, далёких советских времён и сегодняшние дети – разные дети. Ну понятно. Они отличаются своими интересами, их окружают другие реалии, и они потому другие. И вопросы, что они задают, разные. СЛУШАТЕЛИ