Следы на радуге

А потом заливалась слезами. Бабушка гладила её по голове и приговаривала: «Ничего, ничего, голубка моя! Это твоя душа ра- стёт…» Лёля не знала, как растёт душа, но поняла, что та может и радоваться, и восхищаться, и болеть. Де- вочка бесконечное число раз перечитывала биогра- фию писателя. Она смеялась над маленьким Тонио, читая, как он с зелёным стульчиком целыми дня- ми тенью ходил по замку Сен-Морис за матерью, графиней Мари, и всякий раз садился у её ног. Она понимающе кивала, проглатывая строки о том, как, будучи подростком, он смастерил из старого вело- сипеда самолёт, приделал к нему крылья из ивовых прутьев и простыней, а потом взобрался с ним на холм, чтобы взлететь. Она сокрушалась, что вело- сипед не захотел летать и Тонио вернулся домой с шишками и синяками. Когда Антуан вырос и стал пилотом, он утверж- дал, что летать и писать было для него одно и то же. И Лёля восхищалась этим, представляя, как, набрав высоту, он пишет там, в небе, своего «Маленького принца». И у неё перехватывало дыхание от этой высоты человеческой судьбы. А прочитав о том, что самолёт Сент-Экзюпери не вернулся на базу, она залилась горючими слезами. И утешило её только то, что его те́ла, как и те́ла Маленького принца, так никогда и не нашли. А самолёт просто исчез, будто растворился в прозрачном голубом небе Франции над Средиземным морем. В глубине души Лёля на-

112