Севостьянова О. Сказки Морского волка. Хождение за три моря

в театр без костюма? Подведу Наталью Алексеевну. А она нам так ве- рит…» Его мысли прервал Арбуз. — Ну ладно, ребятки, пора расставаться, — сказал он. Попрощавшись с Арбузом и его командой, ребята огляделись по сторонам. Перед ними возвышался ледник. По нему, во всю вышину, под острым углом, шла трещина шириной метра два. Она была почти доверху забита спрессованным снегом. Путешественники поднялись по ней на вершину острова, топориком проделывая в снегу ступени. С высоты открывался вид на мёртвую ледяную пустыню. Опираясь на лыжные палки, дети начали спуск на низкий чёрный мысок острова, на котором не было льда, где была жизнь, куда слетались птицы. Дорога была опасной. В леднике могли быть трещины большой глубины, занесённые тонким слоем снега. Такие снежные мосты бывают гибельными. К тому же над островом внезапно навис туман. Он был та- ким густым, что ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки. — Стоп! — сказал Никитка. — Надо идти в связке, иначе растеря- емся. Он вытащил из рюкзака верёвку, закрепил её на поясе у каждого. Дети пошли гуськом, прощупывая снег лыжными палками. Первым шёл Никитка, замыкающим поставили Семёна. Вокруг стояла мёртвая, какая-то даже торжественная тишина. Никитка вытащил компас, пыта- ясь разглядеть в тумане стрелку: им надо идти строго по ней в направ- лении норд, то есть на север. Но стрелка крутилась в разные стороны как ненормальная. «Вот тебе на! — подумал мальчишка. — Ведь это и есть та самая магнитная аномалия, про которую я в Детской энцикло- педии читал, доклад ещё по этой теме делал. Тогда, в теории, всё было ясно. А теперь что делать? Куда идти?» Но останавливаться было нельзя. Малейшее сомнение — и страх может парализовать волю всех, в команде начнётся паника. Он вспом- нил, как Арбуз говорил, что ветер дует с севера. Значит, надо идти так, чтобы он дул в лицо. Однако ветер вдруг совсем ослаб, так что Никит- ка шёл наугад. «Главное, не останавливаться, идти вперёд!» — ещё раз мысленно приказал он себе. Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы туман не начал рассе- иваться. Сначала он поредел, потом превратился в клочья и вскоре со- всем растаял, так же неожиданно, как и появился. Перед взорами ребят открылась суровая панорама белого безмолвия: от звенящей тишины и искрящейся белизны можно было сойти с ума.

Г л а в а 1 0 Т а к и е р а з н ы е с ¸

и з н е

с т р ы - б л

ц ы

М ыс, на который они пришли, был восточной оконечностью остро- ва, сплошь покрытого высоким ровным ледником. Северная часть земли была низменная, а к югу она поднималась гигантскими ка- менными ступенями. У подножия ледника ровным пластом лежал снег. Южный берег был каменистым, снег почти сошёл с него. К морю ото- всюду сбегали ручьи. Дети подошли к обрыву берега. Солнце ярко освещало расстилав- шуюся перед ними белую пустыню. Справа, на ледяном утёсе, высился Белый замок. Он казался точь-в-точь таким же, как на острове Гукера. Поднимаясь в небо ледяным куполом, он протыкал его острымшпилем. Только здесь к замку вели ступени, вырубленные не в чёрном базальте скалы, а прямо во льду. Ребята поднялись по замёрзшей лестнице. У входа их ждала Белая Королева. Всё здесь было уже им знакомо. Только не было прекрасных белых роз и пол был не зеркальный, а про- стой, ледяной. «Значит, здесь внизу нет Чёрного замка, — облегчённо подумал Никитка. — А значит, нет и Чёрной Королевы…» Однако, ког- да они вошли в гостиную, Чёрная Королева сидела у камина. Рядом с ней была Вика. — Викуля, подружка моя любимая, ты здесь! — бросилась к ней Ларка. Однако Вика лишь скользнула по ней пустым взглядом. — Что с тобой, Вика? — изумилась девочка, глядя на подругу пол- ными ужаса глазами. Вика молчала. Ларка вопросительно взглянула на Никитку. Тот опустил глаза. Немного придя в себя, Лисичка уставилась на Чёрную Королеву. Та усмехнулась: — Что, не узнаёшь подружку? Если хочешь быть с ней, тоже мо- жешь остаться со мной. Зачем тебе эта орава невоспитанных мальчи- шек? А втроём мы такого натворим… От этакой наглости Ларка даже дар речи потеряла. Наконец, почти задыхаясь от ярости, она прохрипела:

120

121