Вересов Л.Н. Рубцов Н.М. Письмо другу

С. П. Багров. «Воспоминания о Николае Рубцове». Вологда, 1994

Последний переход

Иногда Рубцову хотелось сойти с поэтической высоты, на ка- кую его вознесло само провидение. Часто он говорил, что желал бы пожить на земле обыкновенным простым человеком. Переправлять ли людей на пароме, пасти ли коров на лугу, возить ли на лошади сено — где угодно и кем угодно, лишь бы душе его было спокойно, и в грудь не вламывалась тревога. Удержаться на поэтическом склоне, с какого видны божьи дали, было не просто. Для этого он должен был открывать для себя необычные связи: зла и добра, бесстрашия и испуга, бездны и вы- си, радости и печали. Мир переполнен контрастами. А между ними — губительный переход. Зная это, Рубцов испытывал напряжение, с каким проходил по нему. От края к краю, будто где-то внизу, под ногами находился провал, и он в любое мгновение мог сорваться. Он не срывался, пока в его сердце сияла поэзия, будто зажжённая свечечка среди мрака, и он до конца видел путь. Однако стихи удавались ему не всегда. В такие дни он был недоволен собой, все кругом раздражало и в руке его появлялся стакан. Сколько раз я спрашивал у него: — Ты, Коля, что-нибудь пишешь сейчас? Он отвечал: — Не пишу. — А когда запишешь? — Сам бы хотел об этом узнать. — А другие? Есть же поэты, которые пишут в любом настрое- нии. И книги выходят у них, почитай, каждый год. — Я не завидую им. Потому что в книгах у них — не поэзия, а стишки. Стишки не от сердца, а от ума. В лучшем случае им да- дут комсомольскую премию. И забудут. Вот Тютчев! Как долго он жил! А написал лишь одну небольшую книжку. Я тоже одну напишу. — Но у тебя их четыре! — Не в цифре дело, а в том, что все они могут вместиться в одну! — Такую же, как у Тютчева? — У Рубцова! — поправил меня Николай.

- 84 -