Вересов Л.Н. Рубцов Н.М. Письмо другу

быть связанным строго заданными темами, не допускающими, так сказать, «художественной самодеятельности»: «Люблю море», «Хорошо служить на корабле», «Стучат сердца, как у героев», «Го- тов в строй!», «Любовь помогает служить моряку». Все авторы изощряются в выискивании оригинальных деталей, но главная-то мысль все равно не оригинальна, поскольку она газетная, казённая, как матросская шинель, выданная под расписку. Не только там, и в некоторых других газетах шаблон, казён- щина, можно сказать, узаконивается. После каждого напечатанного в такой газете стихотворения можно говорить другу: «Поздравь меня с законным браком!». Конечно же, были поэты и с декадент- ским душком. Например, Бродский. Он, конечно, не завоевал при- за, но в зале не было равнодушных во время его выступления. Взявшись за ножку микрофона обеими руками и поднеся его вплотную к самому рту, он громко и картаво, покачивая головой в такт ритму стихов, читал:

У каждого свой храм! У каждого свой гроб!

Шуму было! Одни кричат:

— При чём тут поэзия?! — Долой его! Другие вопят: — Бродский, ещё! — Ещё! Ещё!

После этого вечера я долго не мог уснуть и утром опоздал на работу, потому что проспал. Печальный факт тлетворного влияния поэзии, когда слишком много думаешь о ней, в отрыве от жизни, в отрыве от гражданских обязанностей! Я знал, что завтра на рабо- ту, но не придал этому особенного значения и, как видите, поэти- ческое настроение в момент пришло в противоречие с задачами семилетки, обратилось в угрызение совести. И в деньги, которые мог бы заработать, но не заработал. Так и в стихах. Поэзия исчезает в них, когда поэт перестаёт чувствовать землю под ногами и уносится в мир абстрактных идей и размышлений. Как говорится, выше головы не прыгнешь. Поэзия тоже не может прыгнуть выше жизни. Что не жизнь, всё смерть. А что мы, флотские поэты, делали? Часто делали? Не пытаясь даже присмотреться к ней, к жизни, не стараясь познать её в конкретных

- 25 -