О. Бундур ШАГ-ВПЕРЁД

134

подобное же – на атомном ледоколе «Вайгач». И я не просто сидел, мысли роились, не укладывались в памяти, в тетради, что на коленях лежала – столько было впечатлений. Да я и сейчас тоже сижу за столом и печатаю вот эту вещь, ещё не зная, что из неё получится. А просто сидеть, ожидая… Мало чего дождёшься. Только работа. Я уже говорил, что получаю письма звонки от читателей. Приятно, конечно. Только есть ли польза от моих стихов и книг? Об этом трудно говорить. Книги же не учат, учат учебники. А художественная литература показывает: право, лево, верх, низ. А что мы выберем, куда пойдём – зависит от нас. Книг о добре написано тысячи и тысячи, но стало ли меньше преступлений? Зло живёт и здравствует. И оно будет вечно. И добро будет вечно. И борьба между ними будет вечно. Потому что только в этой борьбе и может проявить себя человек. Не всегда явно. И писатель не всегда может объяснить, почему написал так. Это потом литературоведы говорят, что писатель хотел этим сказать… И высказывают свои трактовки. Но откуда они могут знать, что хотел сказать писатель, если он сам не может объяснить. У меня часто было: сижу над стихотворением, не знаю, как закончить. Пристёгиваю то один конец, то другой, а они отваливаются. И вдруг выскакивает какая - то строчка или две и как раз в масть! Притом, совершенно неожиданным звучанием. Я об этом и не думал, и в мыслях не было. Откуда это? Да откуда, подсознание сработало. А подсознание – это полученный опыт, то, что мы когда - то сделали или хотели сделать. Или не хотели делать, но так получилось. Но всё - таки книга, если и не учит, то хотя бы помогает узнать что - то, о чём - то. И потом, книга – это срез времени, в котором жил и работал автор. Это быт, культура, язык и много чего ещё. Книга – это кольца на срезе, на спиле дерева. У меня есть диск, где записано неимоверное количество книг и, к счастью , детские классики К. Чуковский, С. Маршак, А. Барто, С. Михалков. Я, конечно, прочитал написанное нашими учителями. И далеко не все стихи сегодня воспринимаются. И это понятно. Но осталось мастерство, игра словом, их, классиков, опыт. Что и ценно. Потому молодым детским авторам надо читать их, учиться у них. Мы сетуем, и справедливо, что мало читают, мало ходят в библиотеки. Читатель старый, советский уходит, мы уходим и такой же на смену не придёт. Интернет скатился лавиной. И не надо было с самого начала убегать от него, ставить на его пути заборы – снесёт и уже снёс. Надо было двигаться параллельно с лавиной, даже опережать её. Но у нас не было и сейчас нет денег. Для чего деньги? Чтобы переводить библиотечные книги в цифровое